Черная кошка, пестрый кот

 

– В городе участились случаи жестокого обращения с животными... – с приличествующей теме скорбно-озабоченной миной заявил диктор, и на экране телевизора студия сменилась сперва табличкой с надписью «Ветеринарная клиника...», а потом и по-больничному тускло окрашенным коридором.

– Вот этот щенок поступил к нам с огнестрельными ранениями. В него выстрелили дробью... – мужчина в зеленой хирургической форме протянул руку – широкая, как лопата, ладонь накрыла дрожащего на кушетке вислоухого щенка. Плотный бандаж охватывал ребра, слишком крупные для маленького тельца лапы были перебинтованы так плотно, что наружу торчали только розовые собачьи пятки. Лапки щенка непрерывно подергивались, точно он все время хотел бежать, как можно дальше, скорее, прочь, прочь... Не убежал.

– Их милиция... то есть полиция, нашла, на стройке. Соседи позвонили, что слышали выстрелы. Мамку его привязали, чтоб дернуться не могла... прицел не сбивала... и дробью в туловище. Чтоб не сразу умерла. А щенков, видимо, в воздух подбрасывали и били... влет. Один не расстрелян, а голова разбита. Уронили. – От монотонного, без всяких интонаций голоса хирурга становилось жутко, камера один раз «взглянула» говорившему в лицо – и тут же испуганно метнулась в сторону. – А этот вот... выжил. Может быть... Операцию-то сделали, дробь вынули, а дальше как пойдет. Кота сунули в раскаленную духовку. – красивый нежно-палевый кот лежал на боку и тяжело дышал – бок вздувался горбом, словно изнутри что-то лезло и тут же пряталось, бок проваливался, и кот становился плоским, будто внутри шкуры ничего не было. И снова упрямо начинал дышать. – Очень кому-то забавно было смотреть, как он там внутри мечется. И кричит.

– Откуда вы знаете? – шепотом спросил корреспондент.

– На YouTube выложили утром. Было пятьдесят тысяч просмотров, сейчас, наверное, больше, – сухо ответил ветеринар. – Хотя расстрелов больше всего. Лет пять назад яд собакам раскладывали, медленно действующий, чтоб умирали в муках, а теперь вот... сменилась мода. Стреляют – и специально не добивают. Некоторых даже удается вытащить, но у нас, сами понимаете, ни медикаментов, ничего...

– Предполагаете, это одна банда?

– Что толку от моих предположений? Даже если их поймают, им ничего не будет. Мы не защищаем живущих рядом с нами животных от издевательств всяких... людей, – явно заменяя другое, гораздо менее пристойное, слово, процедил хирург.

– Тут бы людей от людей защитить! – вдруг зло бросил молодой корреспондент и тут же смутился – наверняка после прямого эфира его ждал втык за неположенные профессионалу эмоции.

– Знаете... – хирург устало вздохнул и бережно погладил кота пальцем по лбу. Кот, кажется, попытался мяукнуть, но сил не хватило и он только измученно прикрыл глаза. – Защита животных – она ведь у людей ничего не отнимает. Наоборот, там, где по закону нельзя безнаказанно вспороть брюхо беременной собаке... или хомячкам глаза выковырять... там и люди в большей безопасности. Такие законы показывают, что общество готово защищать беззащитных. Маленьких, слабых... доверчивых. Ну а всякая нелюдь, которая над животными издевается... если таким на темной улице женщина попадется или ребенок и они будут уверены, что останутся безнаказанными – точно так же изгаляться станут.

– Вот мрази! Хотя насчет нелюди – это он напрасно, – пробормотала сидящая перед телевизором черноволосая девушка. – Зачем драконов обижать... или мавок? Вот кого-кого, а живность всякую они никогда не тронут. Да и насчет девушек в темных переулках тоже... всякие сюрпризы могут быть, – она усмехнулась – жестко и как-то... страшненько, так что будь в этой комнате сторонний наблюдатель, он подумал бы, что любителям поиздеваться над слабыми лучше не попадаться в темном переулке вот именно этой девушке.

Девушка нацепила наушники ноута и щелкнула мышкой – на весь экран вспыхнула заставка: портрет броской блондинки в ярко-алом латексном комбинезоне и подпись «Лучшая элитарная поисковая система ВедьмаТанька! Найдем всех и везде! Два раза подумайте, прежде, чем обращаться!» Заставка погасла – и на экране появилась та же самая блондинка, только на сей раз в раздолбайской тунике и с фенечками на запястьях.

– Что у нас за живодеры в городе объявились и почему я о них не знаю? – начала хозяйка дома. Выслушала ответ, покачала головой. – Они там на YouTube что-то выкладывали, значит, IP-адрес... – Ее собеседница заговорила снова. – Техникум? – повторила девушка. – Ну да, там народу... И на камеры не лезут... – она недобро оскалилась. – Умные, значит. Продвинутые... Ну-ну. Свяжись с оборотнями, пусть едут в тот техникум, сразу как со своих сборов вернутся. Воспринимай их как свои выносные устройства. Да, и займись, пожалуйста, ветеринарной больницей, которую сегодня по телеку показывали, а то у них и правда совсем ничего нет. – Она отключилась и, не глядя, протянула руку к устроившемуся рядом с диваном здоровенному трехцветному коту. – Котэ обижать нельзя, они беззащитные. – Ладонь легла коту на лоб... Девушка повернула голову и посмотрела на кота... Кот посмотрел на нее. Зеленые глаза девушки уставились в желтые кошачьи. Зеленые угрожающе потемнели.

– А диваны, по-твоему, обижать можно? Ты куда когтями нацелился, гад хвостатый?! – грозным шепотом вопросила девушка.

Застывший столбиком кот небрежно – дескать, а я что, я ничего, я так, мимо проходил – втянул похожие на стальные крючья когти, отцепляясь от мягкой обивки дивана... и совершенно человеческим жестом пригладил уже выдранные нитки лапой.

Не прокатило.

– У тебя по дралке в каждой комнате, а тебе новенький диван подавай?!

Кот аккуратно изъял себя из-под лежащей на лбу руки – и тут же пальцы девушки хищно сомкнулись, стискивая воздух. Кот попятился – лапка за лапку, медленно, не сводя пристального взгляда с хозяйки.

– Куда собрался?! – все тем же угрожающим тоном процедила девушка. – А ну, стой!

Кот шваркнул когтями по паркету... и, заносясь на поворотах, со всех четырех лап рванул вон из комнаты.

– Мак, террорист когтистый! Ты у меня получишь! – Запущенная прямо с ноги тапка полетела коту вслед.

Кот сиганул вбок, тапка шмякнулась об пол... и полыхнула зеленым пламенем.

– Мряааа! – истошно заорал кот.

– Случайно? – припадая на разутую ногу, девчонка выскочила из комнаты. – Шел это ты, никого не трогал, а диван на тебя ка-ак выскочит, ка-ак бедному котику в когти вцепится, а ты, свободная кошачья душа, ка-ак рванешься на свободу – и обивки как не бывало! Вот за рывок на волю сейчас и огребешь! – И взмахнула ногой, запуская вслед коту вторую тапку. Тапка завертелась бумерангом, рассыпая вокруг мелкие зеленые искры.

– Мряаа! – Кот запрыгнул на шкаф-купе. Тапка отскочила от дверцы и прилетела прямо в руки девушке.

– Твой диван?! Нет, вы слышали – это твой диван?! Ты у нас состоятельный кот: пять диванов и два холодильника? – Снова запущенная в полет тапка метко ссадила кота со шкафа – кот извернулся в полете и перескочил на карниз. – Сейчас твои холодильники осиротеют! – Она подхватила валяющуюся на полу тапку.

Не дожидаясь нового метательного снаряда, кот с пронзительным мявом вылетел в распахнутую дверь, ссыпался вниз по лестнице, пролетел коридор и...

– Я тебе дам «ведьма»! – заорали ему вслед, и уже две тапки на бреющем полете прошлись над лестницей, наподдавая коту под отчаянно развевающийся на бегу хвост. – Не смей из моей профессии ругательство делать!

Бум! Кот лобешником распахнул входную дверь, пестрым клубком выкатился в сад, лохматой молнией промелькнул под деревьями, взвился на забор... Злобно жужжащие на лету тапки взмыли над забором... и саданули вслед коту фонтаном зеленых кусачих искр!

– Я из твоей миски стоимость дивана вычитать буду! – прокричала выскочившая на крыльцо босая девчонка.

– Мряаааа! – Кот распластался в воздухе, перелетая на растущую за забором акацию...

Зависшие в воздухе тапки, как два ракетных истребителя, шарахнули вспышками зеленого пламени... и шмякнулись обратно в сад, раскинувшись на дорожке точно самая обыкновенная, ничем не примечательная домашняя обувь.

Кот вихрем пронесся вверх по ветке – летящие за ним зеленые «ракеты» пробили дыру в листве и рассыпались фейерверком над кроной.

– Мряааа! – вальяжно раскинувшаяся в развилке стволов такая же здоровенная, как и пестрый, только угольно-черная кошка с мявом подскочила над ветками, приземлилась прямо перед котом... и с размаху заехала ему по носу лапой.

– Мря! – выразительно мявкнул кот и шлепнулся на лохматую задницу, гневно глядя на «приласкавшую» его когтями кошку.

– Так тебе и надо! – мстительно прокомментировала девчонка и поманила пальцем. Валяющиеся под деревом тапки подскочили и вприпрыжку двинулись обратно к хозяйке. – Извини, Дару, я не поздоровалась... Забирай этого... диваноубийцу... и чтоб до вечера я его не видела! – Девчонка сунула ноги в запрыгнувшие на крыльцо тапки и с грохотом захлопнула дверь.

Слова ее, судя по всему, предназначались кошке.

Пестрый кот звучно фыркнул... и принялся нервно вылизывать слегка дымящийся хвост.

Кошка длинно, со вкусом, потянулась, скосила на кота ярко-изумрудный глаз и спрыгнула с ветки. Потянулась еще раз и неспешно потрусила вверх по пыльной улочке. Кот замер с языком на хвосте, кубарем скатился вниз по веткам и в два прыжка догнал кошку... тут же стремительные скачки сменились расслабленным, небрежным аллюром. Старательно не глядя на кошку, он проследовал мимо и побежал впереди – гордо задранный хвост излучал полнейшее равнодушие и отстраненность. Черная красотка на это лишь презрительно сощурилась. Мимо тянулись заборы – потемневшие от времени доски сменялись сеткой-рабицей, затем бетонными плитами и наконец претендующими на стильность оградами из красного кирпича и речного камня. Пестрый потихоньку замедлял бег, позволяя черной поравняться с ним, и на шумный, запруженный машинами проспект они свернули уже лапа к лапе. На котов оглядывались:

– Ты гля, какие здоровые!

– Ага, прям парочка на прогулке, так и кажется, что сейчас в кафе зайдут!

Черная кошка вдруг печально вздохнула. Пестрый прекратил изображать равнодушие и ободряюще боднул ее головой в плечо. Черная только раздраженно дернула хвостом, но кот уже отскочил от нее и замер, явно предлагая следовать за ним. Кошка опять вздохнула – с видом мученической покорности – и побежала за котом. Они свернули раз, другой... и остановились у дверей небольшого ресторанчика. Кошка зло выгнула спину и протестующе мявкнула. Кот не оглянулся, пробежал к запертым воротами, явно ведущим на задний двор. Распластался меховым ковриком и словно паста из тюбика просочился под воротами. Кошка села, тревожно постукивая хвостом по асфальту. Двери ресторанчика медленно распахнулись. Кот выступил оттуда важно, будто его провожал почтительный швейцар, а в зубах он нес сверток в промасленной бумаге. Неспешно и даже торжественно он направился к кошке.

– Заказ где? Вот на этом самом месте сверток положил, – донеслось из ресторана.

Кот только едва заметно ускорил шаг и потрусил за угол. Зло фырчащая кошка последовала за ним.

Запущенный дворик рядом с заброшенным старинным зданием был пуст. Проемы окон между фигурными полуколоннами пустовали, перекрытия внутри обвалились. Реставрировать здание никто не хотел, а сносить памятник истории запрещалось, вот его и оставили в надежде, что рассыплется само, а на его месте можно будет водрузить похожий на ангар торговый центр. Кот запрыгнул на скамейку под раскидистым деревом. Громко затрещала промасленная бумага – под ней оказалась парочка отбивных, нежно обнимающихся с листьями салата. Пестрый царственно махнул на угощение хвостом, приглашая застывшую у скамейки кошку присоединиться. Та мявкнула – вся ее фигура выражала осуждающую брезгливость. Кот муркнул в ответ и принялся демонстративно, с урчанием жевать... и вдруг замер – краешек ветчины торчал из пасти.

– Ашшш! – вырвавшееся у него злое шипением заставило гневно помявкивающую кошку замолкнуть... и тут же завопить снова – теперь она гневалась всерьез.

Кот раздулся пушистым шаром и... взвился в воздух. Кошка шарахнулась в сторону, крутанулась, яростно скаля зубы... Кот пронесся мимо нее и со всех лап кинулся к развалине. Прыжок! Пестрый зацепился когтями за облупившегося херувима над окном первого этажа и махнул внутрь. Кошка издала очередной, на сей раз недоумевающий, мяв и прыгнула следом.

Гибкое черное тело скользнуло в окно. Кошка приземлилась на трухлявый, рассыпающийся под когтями подоконник и застыла. Теперь она тоже слышала. Это было не мяуканье, даже не писк, а всего лишь затухающее шевеление воздуха, недоступное уху человека, беззвучный, исчезающий стон. Легчайшим касанием лап оттолкнувшись от ветхого дерева, кошка пробежала по рухнувшей балке, туда, где в полумраке заброшенного дома ей виделось мелькание пестрого хвоста.

Котенок лежал на кирпичном полу – клочья пыли прилипли к окровавленной шерстке. Залезть сюда он не мог – был еще слишком мал, да и лапки... все четыре лапки были вывернуты в разные стороны. Кто-то ломал, старательно выкручивая хрупкие косточки, а потом зашвырнул котенка в окно заброшенного дома будто камень. Кошка одним прыжком оказалась рядом. Котенок приоткрыл мутные глазенки... крошечная розовая пасть открывалась и закрывалась, словно пытаясь захватить еще кусочек воздуха.

Пестрый кот рыкнул, и морда его стала страшной. Наклонился и подхватил котенка зубами за шкирку. И прыгнул – вперед, прямо в кирпичную стену! Черная кошка едва успела цапнуть его зубами за хвост...

– Косики! Косики! – Малыш в детском стульчике протянул ручки, когда из стены крохотной кухни хрущевки выскочили два здоровенных кота, промелькнули у ног отвернувшейся к плите бабушки и исчезли в противоположной стене. Малыш захныкал. Бабушка оглянулась... покосилась на расписанный котятами слюнявчик и успокоилась.

Коты вылетели из стены ресторана за спиной готовящегося к вечеру оркестра: бегущий впереди пестрый врезался лобешником в барабан, барабан гулко сказал «бум!». Коты прошмыгнули между ног официантки и скрылись в темном коридоре – погнавшийся за ними охранник никого не нашел. В соседнем магазине рухнула стойка с одеждой – из сбившихся в ком кофточек выскочили пестрый кот и черная кошка и шмыгнули в примерочную. Вбежавшая следом продавщица обнаружила только следы грязных лап – котов не было.

Тяжело свесив руки между колен, ветеринарный врач присел на бетонные ступеньки старого крыльца. Внутри пахло хлоркой и болью, измученным недоумением едва живых зверят, так и не понявших, почему люди причинили им столько боли – ведь они ничего плохого не сделали! Молоденькая медсестра, выскочившая следом за ним на воздух, терзала свой мобильник – телефон был старый и вечно сбоил, то просто зависая, то вдруг подгружая что-нибудь из меню. Вот и сейчас вместо списка контактов мобильник открыл камеру – медсестра досадливо цыкнула, глядя в появившийся на экране старый дом. Потянулась отключить... и судорожно дернулась – ей вдруг показалось, что... сквозь стену проступил кошачий силуэт и... пестрый кот выпрыгнул прямо из кирпичной кладки! А за ним и черная, как ночь, кошка! Девушка вскинула голову... коты действительно были! Они мчались через дорогу, стремительно промелькнули чуть не под колесами у проезжающего автомобиля и кинулись прямо к крыльцу.

– Сергей Борисович, смотрите! – закричала медсестра. Врач обернулся. Здоровенный пестрый кот в два прыжка проскочил тротуар... и прошелся лохматым боком по штанам зеленой хирургической формы, будто ласкаясь. – Ой! У него в зубах котенок!

Врач наклонился... Черно-белый малыш жалкой тряпочкой свисал из пасти пестрого здоровяка. Врач наметанным взглядом пробежался по крохотному тельцу – и лицо его окаменело.

– Очередная жертва. Да что ж им неймется, садистам! – Он потянулся подхватить котенка на ладонь.

– Сергей Борисович, стойте! Замрите! – завопила медсестра. – Это что же – нам коты раненого котенка принесли?! Как это возможно?! Откуда они... Это надо заснять, сейчас же, обязательно! Иначе нам никто не поверит! – Камера ее мобилки уже смотрела на котов.

Ашшшш! – черная кошка прижала уши и глядела на девушку крайне недобро.

– Хватит глупостями заниматься! – решительно отрезал врач и, подхватив котенка, взбежал на крыльцо. – Быстро за мной, поможешь!

– Это не глупости! Никакие не глупости! – продолжая снимать, медсестра помчалась за ним.

Пестрый кот шумно вздохнул, на подгибающихся ногах сполз с крыльца, доковылял до чахлого куста сирени и завалился набок. Подскочившая черная кошка принялась торопливо его вылизывать.

Медсестра появилась снова через час – и увидела аккуратно, лапка к лапке, восседающих под сиренью котов.

– Вы еще тут? Сыночка своего ждете? – Она сбежала с крыльца и присела рядом с котами на корточки.

Черная кошка вдруг опустила голову, будто смутилась... и бросила быстрый косой взгляд на пестрого кота, точно проверяя, как ему такая идея. Кот замер, сделавшись похожим на большую лохматую игрушку, и уставился перед собой стеклянными глазами.

– Сергей Борисович сказал, что надежда есть! Может, все с малышом и обойдется! – радостно выпалила девушка и тут же огорчилась: – Эх, жалко, что вы меня не понимаете!

Коты едва заметно переглянулись.

– Но вы же все чувствуете, правда? – снова воспрянула духом медсестра. – А давайте я еще сниму, как вы тут под больницей ждете! – Она вытащила мобилку и нацелила объектив на котов. – Сергей Борисович говорит – глупости, а не понимает, что на самом деле – работа с общественным мнением! Те подонки, которые над животными издевались, свое видео на YouTube выложили – и мы выложим! Как коты котенка врачу принесли. Это ж рехнуться можно: все смотреть будут, может, и денег на больницу соберем, а этим мразям, если они попадутся, такое устроят... – продолжая говорить, она встала, сделала шаг в сторону, ища нужный ракурс...

Выскочивший из-за куста крупный лохматый парень саданул ее по голове, выхватил мобилку и исчез. За кустом послышался топот, и смутно различимый в сумерках силуэт, взметнувшись, перемахнул больничный забор и скрылся. Медсестра пошатнулась... и рухнула прямо на подставившего спину пестрого кота. Кот сдавленно мяукнул. Черная кошка молча метнулась сквозь куст – и рванула к забору следом за беглецом. Пестрый тяжко вздохнул... ухватился зубами за ворот блузки и с неожиданной даже для такого крупного кота силой поволок девушку к крыльцу.

Утирая хирургической шапочкой пот с лица, усталый врач подошел к двери, распахнул створку... и замер. На крыльце лежала медсестра их клиники! Голова девушки была в крови.

Врач на мгновение закрыл глаза. Открыл... Сдавленно выругался, подхватил девушку на руки и скрылся в клинике.

– Валёк! Валька! – Тиская в руках мобильный телефон, лохматый парень взбежал по лестнице и, едва попадая от нетерпения ключом в замок, распахнул входную дверь. – Ты прикинь, что делается!

Банг! – медный гонг грохнул над ухом, парень подскочил, едва не снеся висящую над входом оленью голову с рогами.

– Не Валёк, а Мастер-Охотник! – Выскочивший из кухни еще более габаритный здоровяк замахнулся на пришельца здоровенным тесаком. В другой руке у него была сковородка с мелко порезанной картошкой. На толстой шее болталось ожерелье из черепов – кажется, кошачьих.

– Ты чего, Колян, я же ничего... – проскулил пришелец.

– Оставь его, Орк, – донесся из комнаты томно-брезгливый голос. – Пусть войдет!

– Пшел! – Взмахом сковородки Орк подбодрил вновь прибывшего – отлетевший кусок картошки стукнул того по носу.

Он торопливо одернул футболку, и отбросив в сторону слегка замызганную портьеру, шагнул в комнату. Здесь царил типичный «бабушкин интерьер»: продавленный диван, буфет со старым хрусталем. Но потускневший от времени ковер на стене «украшали» тесаки, ножи – охотничьи и обыкновенные кухонные – жуткого вида тиски и шилья, кажется... покрытые кровью. Посредине ковра висел дробовик.

В задрапированном куском бархата кресле-качалке в типичной позе «Темного Властелина на работе» – нога за ногу, подбородок манерно уложен в ладонь – восседал субтильный парень лет восемнадцати. При каждом покачивании качалка противно скрипела. Опираясь на спинку качалки и картинно выставив бедро, за его спиной красовалась эдакая помесь рок-амазонки с первобытной гурией: девица в шароварах из пушистого меха и кожаном топе с отделкой из шипов. Время от времени девицу передергивало – намотанный на талию пояс из колючей проволоки немилосердно кололся даже сквозь мех.

– Выполнил ли ты мое поручение, Кровавый Следопыт? – величественно поинтересовался субтильный.

– Так я ж и говорю, Валёк... то есть Мастер-Охотник! – снова зачастил тот, размахивая трофейным телефоном. – Этот, который в больнице... Айболит фигов... мало что на телевизор вылез, недобитков показывать... типа, мы зверье мочим, а он их спасает... – так еще и девка из той больницы котов наснимала, ми-ми-ми, уси-пуси, бедные котики... Хотела, чтоб их на YouTube больше, чем нас, смотрели! Вот! – жестом воина, складывающего трофеи к ногам сюзерена, он протянул отжатый мобильник. – Я того... забрал! – Он с гордостью огляделся.

Валёк, он же Мастер-Охотник, включил отснятый ролик. Голос медсестры стих, экран погас, воцарилось молчание...

– Кто еще... – голос Валька смешно пискнул, он откашлялся и пророкотал истинным, исполненным угрозы голосом Мастера-Охотника: – Кто еще думает, что мы мрази и нам «такое устроят»?

Качалка скрипнула. Народ безмолвствовал.

– Мы Городские Охотники! – он вскинул тощий кулак. – Мы сами можем «такое устроить»!

– А какое? – жадно спросил Следопыт. Кровавый.

Мастер-Валёк на мгновение растерялся, покосился на амазонку-гурию – та ответила ему равнодушным взглядом и выдула пузырь жвачки. И тут его осенило.

– Они там недобитков лечат? Мы избавим их от беспокойства! Городские Охотники доведут дело до конца! Машка.. Ночная Фурия! Орк! Собирайтесь! Сегодня мы пойдем в ту ветлечебницу... и освободим бедных зверушек от мучений! Раз и навсегда!

– Я передумала, – теребя колючую проволоку на поясе, густым коровьим басом протянула Машка. – Я буду не Ночная Фурия, а Повелительница Хищников!

– Тю, ну ты дура, Машка! – возмутился Следопыт. – Мы зверье мочим – какие, на фиг, хищники?!

– Сам кретин! Мы ж Городские Охотники, а хищники в лесу!

– Заткнулись оба! – рявкнул подоспевший Орк. Поверх джинсов на нем теперь был намотан пояс из заскорузлых скукожившихся шкур. – Слышь, Валёк... Мастер! А если у кошколюбов сигналка сработает? Менты наедут.

– Нету там сигналки! Я ж все разузнал! Нищие они, айболиты, – дворовых лечат, а бабло мимо идет! Девка ж на ролике хотела бабла срубить! – Следопыт аж приплясывал от радости и озирался то на одного приятеля, то на другого – оценили ли его осведомленность и предусмотрительность. И вдруг замер. За окном мелькнула темная тень.

– Следик, ты чё? Маманю свою с лозиной увидел? – томно вопросила Ночная Фурия, ныне Повелительница Хищников Машка.

– Не-е... – Следопыт дернул раму, высунулся в окно, посмотрел в одну сторону... в другую. Хмыкнул. – Показалось, тут та самая кошатина, что айболиту кошака приволокла, которому Орк лапы повыкручивал.

– Пусть сюда идет! – загоготал Орк. – Разомнемся! – И выразительно покрутил кухонным ножом.

– Говорю ж, показалось! – захлопывая окно, пробурчал Следопыт. – Откуда ей тут взяться!

– Такой момент испортил... – полоснул его злобным взглядом Валёк-Мастер и снова приосанился. – Никто не смеет бросать вызов Городским Охотникам! – Из-под бархатной накидки на кресле он выхватил балаклаву и рывком натянул на себя. На балаклаве скалилась нарисованная улыбка черепа.

В темную улицу въехал автомобиль. Затормозил... фонарь над входом в ветлечебницу осветил капот – это оказался «жигуль», старый, почти древний, зато свежепокрашенный: по темно-синему полю извивались алые языки пламени и корчились скелеты. Захлопали дверцы: наружу выбрались четыре темные фигуры, лица закрывали украшенные рисованными оскалами балаклавы, на футболках желтели ожерелья из мелких звериных черепов. Ожерелья дробно стучали, когда четверка размашисто шагала к крыльцу: впереди стройный, как эльф, предводитель, за ним, плечом к плечу, двое истинных воинов, и последней, с томной грацией пантеры, таинственная и загадочная дева. На ступеньках дева споткнулась, замахала руками как мельница, но все равно не удержалась и врезалась головой в идущего впереди парня. Тот качнулся вперед... субтильного предводителя вдавило в дверь «ветеринарки».

– Слезьте с меня, идиоты! – прохрипел он.

– Это все Фурия... Повелительница... Короче, Машка-дура на ногах не стоит! Снесла прям, коровища! – потирая разом разом грудь и спину, пробурчал Кровавый Следопыт.

– Сам бычье! – традиционно огрызнулась та.

– А ну отвалили от двери! – буркнул Орк. На хлипкий дверной замок обрушился удар монтировкой. Дверь кракнула, Орк дернул за косяк... и вся четверка, толкаясь в дверях, ввалилась внутрь.

Пахло зверями, лекарствами, хлоркой и мокрой тряпкой из ведра.

– Кто здесь? – дрожащим голосом выдавил Мастер: темнота жила, в ней кто-то возился, щелкал, вздыхал, постукивал.

– Кто-кто – зверье! – огрызнулся Орк и с явным предвкушением добавил: – Чуют, чего ща будет.

Щелкнул выключатель, комнату залил неверный белесый свет от старых галогенных ламп. Одна лампа мигала и оттого сумасшедшая, сладострастная улыбка, расплывшаяся на лице Орка, казалась еще страшнее. Перевязанный щенок в клетке тихонько испуганно тявкнул.

– Этот точно мой – чтоб пасть не разевал! – Орк дернул защелку и сунул руку внутрь клетки. Отчаянно взвизгнувший щенок вжался в заднюю стенку. Тревожно и глухо зарычал обитатель соседнего вольера, кто-то слабо мявкнул, затрещала перьями птица...

– Стоять! – рыкнул Мастер – рык вышел слегка неуверенным, но главное, что рык: пальцы Орка зависли над дрожащим щенком. Городские Охотники – его банда, и нечего Орку тут инициативу проявлять. – Мы должны понимать, зачем сюда пришли!

– Наше зверье добить, – бухнул Орк. – А какое не наше – тех просто перебить. Чтоб знали... и зверье, и айболиты, и вообще все...

– Вот именно – чтоб знали! – Мастер снова вскинул кулак. – Мы люди! Мы цари природы! Хозяева каждой твари! Коровы дают нам мясо, свиньи – кожу...

– Свиньи тоже вкусные, – вставил Кровавый Следопыт, за что удостоился очередного недоброго взгляда предводителя.

– Мы решаем, кому в этом мире жить, а кому умирать! – торжественно провозгласил Мастер. – Хотим – гладим кота, а хотим – шею ему свернем! – Размашистым жестом он сорвал покрывало с чего-то, возлежащего на широком столе...

Очень крупная черная кошка грациозным прыжком вскочила Мастеру на грудь. Тот невольно подхватил тяжеленькое тельце... кошка согласно замурлыкала и принялась умащиваться на подставленных руках. Изящные черные лапки она трогательным жестом положила Мастеру на щеки.

– Ну короче, вы тут разбирайтесь, а я пошел, – вдруг сказал Мастер... и с кошкой на руках повернулся к выходу.

– Э! – Орк настолько растерялся, что даже вытащил руку из клетки. – Не понял!

– Чего ты не понял? – стараясь не шевелить головой, Мастер скосил на него видный в прорези балаклавы глаз. Выглядел он странно: тяжело одним глазом косить на подельника, а другой не отрывать от сидящей на руках кошки. – Я ж сказал: хотим – погладим, хотим – шею свернем. Может, мне как раз погладить захотелось. – И он демонстративно провел кончиками пальцев по черной блестящей шерсти.

Ашшшш! – Кошка полоснула его когтями по ладони.

– Помогите! – взвиваясь чуть не до потолка, заорал Мастер. – У нее когти железные! – Кожа на ладони разошлась как от удара ножом.

– Чё за фигня?! – Орк рванул к кошке.

Ашшшшш! – Зверюга оттолкнулась задними лапами...

– Ааааа! – Мастер пронзительно завопил – взмах когтей располосовал ему и футболку, и балаклаву, лопнула леска, и нанизанные на нее черепа со стуком посыпались на пол.

Орк успел увидеть морду кошки – зубы оскалены, уши прижаты так, что кожа натянулась. Он еще подумал, что ее череп будет самым лучшим – здоровенный такой, на пояс привесит...

По лбу словно кнутом стегнули – лютая боль, кровь льется в глаза... Орк заорал, схватил сидящую у него на голове кошку обеими руками, рванул... и пронзительно заорал снова – кошка отдиралась от головы... вместе со скальпом! Она... она его сама решила ободрать! Ей нужен его череп! Боль лишала последнего разума – Орк закрутился на месте, молотя себя по голове кулаками в надежде прибить проклятую тварь. Кошка вертелась вместе с ним, как ковбой на родео – влево, вправо, вперед... Удары Орка сыпались ему же на голову, промахиваясь мимо юркой твари, а кошка скакала на нем и неумолчно орала, перекрывая тявканье и скулеж из клеток.

– Держись, Орчик, я сейчас! – налетела размахивающая деревянной шваброй Фурия, болтающаяся на швабре грязная тряпка развевалась как флаг. Банг! Швабра с треском опустилась...

Не разжимая когтей, проклятая кошка качнулась вбок – как мотоциклист на повороте, и теперь свисала над ухом Орка. На другом его ухе висела мокрая половая тряпка. Фурия взвизгнула и... разжала руки. Орк шагнул вперед, замахиваясь на Фурию кулаком... наступил на свалившуюся под ноги швабру – швабра дернулась и въехала ему рукояткой в подбородок. Кошка сиганула на Фурию...

Девчонка завизжала и ринулась вон, в дверях с размаху впечатавшись в спину Следопыту. Бегущего первым Мастера вынесло в открытую дверь, он растянулся на крыльце... Следопыт кувыркнулся через него, выкатился под колеса «жигуленку», вскочил и, не обращая внимания на рассеченный лоб, ринулся за руль. С другой стороны дверцу уже дергала Фурия...

– Сто-о-ой! – Окровавленный и ободранный Орк вырвался из дверей последним – кошка снова висела на нем, на сей раз вцепившись когтями в спину. – Отцепись, тварь! – Орк с размаху приложился спиной о косяк, пытаясь раздавить жуткую кошку. С шипением тварь сиганула в сторону. – Куда без меня! – Орк догнал отъезжающий автомобиль, рванул дверцу и ввалился на заднее сиденье, почти расплющив скорчившегося в углу Мастера.

– Мне больно! – завизжал тот, хватаясь за располосованные лицо и грудь.

– Кто б говорил! – прохрипел Орк.

Следопыт крутанул руль – машина начала тяжеловесно разворачиваться...

Мряааа! – вымахнувшая из мрака кошка зацепилась за край приоткрытого водительского стекла, повисла – черная лапа сунулась в салон... Когти мелькнули у самого лица Следопыта.

– Они стальные! Правда стальные! – заорал тот, выжимая педаль газа, и тут же вдавил тормоз.

«Жигуль» дернулся и с размаху приложился о бетонное крыльцо. Хрустнула фара, Фурию швырнуло на лобовое, а кошку подкинуло в воздух, и она с мявом улетела во мрак.

– Гони! – завизжал Мастер.

Следопыт выкрутил руль, «жигуль» со скрежетом прошелся бортом по крыльцу...

Ашшш! – Над машиной взмыла темная тень.

– Ааааа! – Орк и Мастер заорали – кошка, растопырив лапы, крестом распласталась на заднем стекле, и когти ее – скряб, скряб! – оставляли длинные царапины. А зеркало заднего вида отразило пылающие зеленые глаза и оскаленные зубы.

Следопыт завертел руль – вправо, влево! «Жигуль» как пьяный выписал кривую по двору – кошка отчаянно царапала стекло, пытаясь удержаться.

– Ага, свалилась! – Следопыт резко сдал назад – раздался истошный мяв, и кажется... кажется... колесо спружинило на чем-то мягком. Мяв оборвался.

– Яххуу! – Следопыт погнал машину к выезду.

Они с Фурией заорали одновременно. Фары выхватили из мрака здоровенный кошачий силуэт – отраженным светом полыхнули глаза...

– Это не она! – завопил дышащий в ухо Следопыту Мастер. – Это другой кот! Пестрый!

– Кой там разбираться – дави его! – рявкнул Орк.

«Жигуль» ринулся на кота. Тот стоял поперек проезда, растопырив лапы и гневно дергая хвостом... словно рассчитывал, что машина и впрямь остановится.

Удар бампера подбросил кота в воздух...

– Тупое зверье! – проорал Орк, когда «жигуль» вырвался из двора на улицу.

– Банг! – Что-то тяжелое гулко бахнулось на крышу.

Все четверо задрали головы – даже сидящий за рулем Следопыт. «Жигуль» вильнул, Следопыт вцепился в руль...

– Это же он?! Он, да?! – взвизгнула Фурия.

Скряааб! – высунувшаяся с крыши лапа со скрежетом прошлась когтями по лобовому стеклу.

– Стряхни его! – верещал Мастер.

Водитель катящего по проспекту «БМВ» отчаянно закрутил руль, уворачиваясь от вырвавшегося из темного переулка бешенного «жигуля». Жигуленок на полной скорости вломился в еще не затихший по вечернему времени поток машин.

– Аааа! Бииип! Ты что делаешь?! – Проспект наполнился визгом шин, скрежетом металла, яростным гудением клаксонов и бешеной руганью водителей.

«Жигуль» зигзагами несся по проспекту, кидаясь то вправо, то влево. Машины шарахались от него во все стороны. Фурия вопила на ультразвуке – скрежетал металл, точно кот пытался продраться к ним прямо сквозь крышу.

Позади взвыла сирена и замелькали огни мигалки.

– Менты! – заорал Орк.

– Коты! – еще страшнее заверещала Фурия.

В боковом зеркале мелькнули зеленые огни... Пропали... Появились снова... Перелетая с крыши на крышу, черная кошка гналась за ними прямо по едущим машинам.

– Ааааа! – дружный вопль заметался по салону – лобовое стекло закрыла громадная кошачья башка. Желтые глаза превратились в узкие щели, а в отделенную всего лишь стеклом раззявленную пасть можно было затолкать человека!

– Ааааа! – Следопыт выкрутил руль до упора: плевать, что там, – стряхнуть, сбросить проклятую тварь!

И ему удалось – морда исчезла с лобового стекла, когти скрежетнули по крыше, словно кот оттолкнулся изо всех сил...

Ба-банг! – озаренная электрическим светом широкая застекленная дверь возникла прямо перед капотом, и разогнавшийся «жигуль» ударил в нее бампером.

Осколки стекла брызнули во все стороны, вывороченный косяк с грохотом обрушился внутрь... люди в форме метнулись кто куда, прочь от вломившейся сквозь выбитую дверь машины. Следопыта швырнуло вперед, приложив физиономией о руль, сзади в спину ему ткнулся Мастер. Выворачивая кладку стены, «жигуленок» еще протиснулся внутрь – и наконец встал.

Обломок синей вывески с грохотом свалился на торчащий из выбитого проема багажник. Желтые буквы на вывеске гласили – «Отделение полиции...». Из-за перевернутых столов медленно, один за другим, поднимались полицейские. Пронзительное «виу-виу» сирены донеслось с улицы и, протяжно застонав, стихло. Видно, подъехавшие полицейские как раз созерцали вломившийся в отделение «жигуль».

Звучно хрустя битым стеклом, средних лет полицейский прошлепал к «жигулю», дернул и без того вываливающуюся переднюю дверцу и заглянул внутрь.

– Вы кто такие? – разглядывая четверку внутри, спросил полицейский.

– Так это... Городские Охотники мы. Это вот Мастер, а это Фурия...

– Повелительница Хищников я! – Она попыталась приподняться – из волос посыпалось стекло.

– А я Следопыт. – Он попытался отлепить щеку от руля.

Полицейский ухватил его за шиворот и помог – кажется, с некоторым даже сочувствием.

– Я смотрю, ты совсем берега Онтарио попутал... Следопыт[1]. Ну пошли...

– Куда? Зачем?

– Будем с вас скальпы снимать. – Посмотрел на ободранного Орка и добавил: – С кого еще не сняли, конечно.

– Это все коты виноваты! Черный и пестрый! Они мутанты, они... инопланетяне какие-то! – завизжал Мастер.

– Это вас инопланетные коты-мутанты заставили въехать в участок, создать аварийную ситуацию?.. Может, еще что добавится по ходу дела... – прикинул полицейский, глядя на наряд дэпээсников, уже заглядывающих поверх крыши «жигуленка».

– У нас есть доказательства, вот, вот, смотрите, это они! – Мастер выудил из-под ног валяющийся на полу телефон.

Но снятого медсестрой ролика там не оказалось – похоже, стерли. Зато очень быстро удалось установить, что телефон ворованный. В багажнике нашли дробовик. Пожилой полицейский был прав – добавлялось по ходу дела.

Очнувшуюся на следующий день медсестру пропажа ролика расстроила, но ненадолго – неизвестный спонсор перевел на счет ветлечебницы неслабую сумму: хватило и самой девушке на лечение, и на лекарства для пушистых пациентов.

– Богатырь! – ветеринар держал на ладони радостно повизгивающего щенка. Палевый кот повернул голову и едва заметно шевельнул хвостом. Ветеринар остановился над коробкой с черно-белым котенком... и отвел глаза. В углу тихонько всхлипнула медсестра с забинтованной головой.

Пестрый кот и черная кошка сидели на черепичной крыше.

– Ух ты! Вот это коты! Гляди, какие здоровенные! – Мальчишка с удочкой остановился и в восторге уставился на оседлавших крышу котов. – Мэй-куны, что ли?

– Не, камышовые коты вроде бы, хотя никто толком не знает. – Догнавший его приятель, тоже с удочкой, усмехнулся со снисходительностью старожила рядом с восторженным новичком. – Кот – Ирки Хортицы, соседки нашей. Видал, черненькая такая? Клевая... А кошка – подружки ее, Таньки, она вон там, выше живет.

– А котята есть? – не отрывая очарованного взгляда от котов, спросил мальчишка. – Я б взял одного...

При слове «котята» черная кошка вдруг вздрогнула и тихо, жалобно мяукнула – словно от боли или страха. Кот придвинулся к ней ближе – и совсем по-человечески притерся плечом.

Из чердачного окна вылезли две девушки – темноволосая хозяйка дома и ее светловолосая ровесница. Блондинка хотела что-то сказать, но хозяйка дома покачала головой, прижимая палец к губам, «гнездом» свернула вокруг котов принесенное с собой одеяло – и девушки полезли обратно.

Розовая полоса рассвета разгоралась над крышами.

[1] Ф. Купер. «Следопыт, или На берегах Онтарио». Роман про индейцев.