Рождественский подарок

            Это был просто какой-то «день сурка», точнее, ночь… Егор спал, и в его сне практически в точности повторялся весь этот традиционный дурдом в редакции перед выпуском праздничного номера. Нервные, задёрганные, взъерошенные коллеги, кому-то истерически названивающие, куда-то периодически выбегающие, а в промежутках неистово строчащие по клавиатурам разнокалиберными пулемётными очередями… Да и сам Егор ничуть не лучше: лихорадочно дописывает статью, пытаясь из броуновского мельтешения мыслей извлечь хоть что-то более-менее связное и внятное, а сроки поджимают… Фуфффф, дописал, сдал, теперь можно и кофейком побаловаться… Но не тут-то было! Кульминация этого ночного кошмара – открывается дверь кабинета главного редактора, на пороге появляется сам Великий и Ужасный Пал Палыч и коротко бросает: «Егор, зайди!»

            Во сне Егор издаёт мучительный стон, понимая, что сейчас его будут препарировать, распинать, четвертовать, в общем казнить... и тут просыпается и – какое блаженство! – осознаёт, что находится дома, на любимом диване, живой и здоровый. Но в жизни ничего так легко и просто не бывает, а посему статью придётся переписать, оживить, подперчить, как выразился шеф, добавить изюминку и положить ему на стол «конфетку»… Ммм-да, исполнить танец живота было бы предпочтительнее, потому как с бакалейно-кондитерскими изделиями сплошной напряг получается…

Егор решил подумать об этом утром и уже собрался перевернуться на другой бок, как вдруг сквозь полуприкрытые ресницы заметил в комнате какое-то разноцветное мерцание. «Рождество... ёлка...» – мысленно обрадовался Егор, но тут же вспомнил, что купить и украсить ёлку к празднику так и не успел. Следующим предположением были отсветы рекламных вывесок, но и этот вариант не выдержал критики – окно спальни выходило во двор. Тут Егор окончательно проснулся и открыл глаза… потряс головой, поморгал, крепко зажмурился и снова открыл глаза – переливчатые радужные светлячки никуда не исчезли, более того, прямо в центре комнаты в ореоле этой сказочной красоты появился силуэт малюсенькой девочки, очень хорошенькой и нарядной…

– Ты кто? – почти шёпотом спросил Егор.

– Фея! – звонким голоском ответила девочка. – Я хочу сделать тебе подарок, чтобы ты почувствовал себя счастливым!

– Ага, считай, уже почувствовал, – скептически буркнул Егор, вспомнив о предстоящих мытарствах со статьёй.

– Да уж, знаю… – девочка изящно махнула полупрозрачной ручкой и очень обаятельно улыбнулась. – Все вы поначалу не верите в волшебство и загадываете какие-то глупости «для прикола», а потом, когда понимаете, что это не сон и не шутка, оказывается уже поздно, ведь желание я могу исполнить только одно…

Сознание Егора как-то само собой выдало робкое «а почему бы нет?», но в голову, как назло, полезла всякая тривиальная чепуха типа новенького «бентли», отдыха на Ямайке или уютного особнячка где-нибудь в Испании… Фея с пониманием понаблюдала за Егором, а затем вполне серьёзно сказала:

– Я знаю, чего ты хочешь по-настоящему! Ты любишь свою профессию, несмотря ни на что, и мечтаешь не выдавливать из себя каждую строчку, мучительно подбирая нужные слова, а писать легко, вдохновенно, ярко, хлёстко – так, чтобы самые престижные издания стремились заполучить тебя в свой штат… Поэтому я дарю тебе ТАЛАНТ!

Мерцающие светлячки напоследок вспыхнули особенно ярко, затихающим хрустальным колокольчиком прозвучал смех маленькой Феи…

Утром Егор проснулся рано, как никогда, в отличном настроении. Быстро собрался и помчался на работу. В голове его, как ошалевшие от весеннего разноцветья пчёлы, роились свежие идеи, оригинальные сюжеты, убойные эпитеты… Он ощущал себя греческим богом, лихо оседлавшим Пегаса, и боялся только одного – растерять по дороге этот бесценный клад. Прибежав в редакцию и торопливо бросив «всем привет», Егор уселся за компьютер и – о чудо! – через час с небольшим статья была готова, распечатана (главред любил править тексты по старинке, беспощадно вычёркивая непонравившиеся слова, фразы, а иногда и целые абзацы) и торжественно возложена на священный алтарь, то бишь начальственный стол. Пал Палыч внимательно прочитал статью, живописно пошевелил бровями и промолчал, а в его исполнении это означало едва ли не высочайшую похвалу!..

Остаток рабочего дня Егор провёл в основном в мечтах о своём светлом будущем знаменитого журналиста и в предвкушении небывалого триумфа местного масштаба после публикации этого номера.

В день выхода журнала в свет Егор мчался в редакцию на крейсерской скорости. Он был уверен, что коллеги встретят его бурей эмоций, неважно каких – показных или искренних, но в помещении стояла непривычная, пугающая тишина… Все сидели на своих местах и читали свежий красочный глянец, при этом их моральное состояние можно было описать одним словом – шок!

Егор плюхнулся в кресло и непослушными от волнения пальцами раскрыл свой экземпляр… По мере того как он переворачивал страницу за страницей, глубоко запрятанное и по-детски наивное ожидание чудесного праздника в его душе постепенно, как в замедленном кино, сменялось недоумением, откровенным удивлением, разочарованием, обидой, а затем – внезапно накатившей весёлой злостью!..

 Прочитав номер на одном дыхании и ощутив какую-то странную смесь сожаления о несостоявшемся фуроре и невольной гордости за родной коллектив, Егор подумал: «Вот зараза магическая, ко всем наведалась!..»